Вот блять... Нужно поскорее найти себе в друзья мутанта с телепортацией или с умением создавать пространственные дыры.
Майк попытался встать, продолжая прикрывать голову руками, но его вновь пнули тяжелым ботинком под рёбра, и мужчина рухнул обратно на холодный и влажный асфальт. Он свернулся клубком, стараясь защититься от нового града ударов. Трое противников не давали ни единого шанса для ответного удара, Майк даже не мог коснуться кого-нибудь из них настолько долго, чтобы изменить память и заставить пойти против своих же. Майк вновь отчаянно выругался и чуть не откусил себе язык, дернувшись от болезненного пинка в район почек. Ситуация становилась совсем уж скверной.
- Оставьте его, мы опаздываем. Даже в Верхней Пангее мне не хочется задерживаться на улице после заката, - женский голос с другого конца узкого проулка заставил громил остановиться. Они как ни в чем не бывало отвернулись от лежащего на земле мужчины, словно минуту назад и не били его, будто в последний раз в жизни. Глухой стук шагов быстро стих, и Майк остался один, продолжая прижиматься оцарапанной щекой к шершавой поверхности асфальта. Он нашел в себе силы встать только тогда, когда ощутил такой холод, что стало понятно — еще немного, и он не станет вообще никогда. Пошатываясь и изрыгая невнятные проклятия, мужчина тяжело поднялся и тут же привалился спиной к кирпичной стене ресторана, за которую его затащили.
Я начинаю жалеть о своих псионических способностях. Физические куда лучше, взять ту же метаморфию. Господи, за что...
Майк зашелся кашлем и согнулся, выплевывая сгустки крови себе под ноги. Он бы с удовольствием сейчас связался бы с кем-нибудь из лекарей Версус, вот только никакого способа с ними связаться не было. Майк даже отключил на несколько минут ментальный блок, надеясь, что в его голову кто-нибудь пробьется, тот же проклятущий Стейтфилд, например. Хотя последнему даже при столь развитых способностях наверняка было бы проблематично поймать Майка из штаба в Нижней Пангее. И поэтому в голове была пустота, если не считать собственные хаотичные мысли Майка, обрывающие одна другую.
Как же я всё это ненавижу.
Усилием воли заставив себя отлипнуть от стены, Майк сделал несколько неуверенных шагов в сторону основной улицы, но затем развернулся и пошел в другой конец проулка, к началу сети из ничем непримечательных улочек среди жилых домов. Не хотелось лишнего внимание к себе, тем более с учетом своего внешнего вида и физического состояния, в особенности - в Верхней Пангее. Майк с неудовольствием отметил, что подбитый правый глаз начинает заплывать, и разочарованно застонал. Это был от и до совершенно не его день. Абсолютно. С самого утра, когда он опрокинул кружку горячего кофе прямо себе на брюки.
Майк медленно, но упорно шел в сторону здания далеко не единственной, но самой ближней больницы Верхней Пангеи. Он конечно куда больше хотел бы оказаться в руках лекарей Версус, вот только до базы он скорее всего попросту не добрался бы. Поэтому приходилось довольствоваться малым. Последние несколько метров до дверей больницы показались Майку не иначе десятым — запредельным — кругом ада, но мужчина всё же смог преодолеть даже убийственный подъем из нескольких ступеней. От боли перед глазами всё темнело при каждом шаге — Майк и подумать не мог, что всё настолько серьезно с его состоянием. Наконец он с большим трудом открыл больничную дверь, заляпав ручку собственной кровью, и прошел внутрь, в стерильно чистый коридор, освещенный ярким светом множества ламп.
Ох мать твою, Майки, да ты герой, ты сделал это!
Вот только еще нужно было найти в себе силы добраться до стойки регистрации, но до неё уже оставалось совсем чуть-чуть. Майк сделал шаг, другой, а потом перед глазами всё поплыло, и он рухнул прямо на кафельный пол, не способный даже сгруппироваться, чтобы смягчить падение.

Отредактировано Michael Northman (2014-07-02 14:49:52)

Сознание возвращалось медленно, словно Майк всплывал с огромной глубины. Очнувшись, он кое-как заставил себя не дергаться, продолжая притворяться, будто он до сих пор в бессознательном состоянии. Судя по писку приборов рядом и хрустящим чистым простыням, Майк находился в больнице. Его всё-таки не оставили умирать, хотя он никогда и не носил с собой никаких документов. Что ж, это хорошо. Он еще успеет изменить память врачей и медсестер, чтобы те считали, будто он приносил документы. А потом, когда можно будет наконец без проблем встать на ноги и уйти, Майк заставит всех забыть о своем существовании. Чертовски удобно для мутанта, с некоторых пор связанного с Версус. Никто ничего о тебе не знает. Майк слабо улыбнулся и разлепил глаза, оглядывая небольшую одноместную палату. Но улыбка мгновенно сползла с губ, когда взгляд Майка упал на женщину в белом халате, стоящую рядом с постелью.
Это она.
Тех, в чью голову Майк вторгнуться не мог — а таких были единицы — мужчина помнил на лицо. Вот и сейчас он мгновенно узнал женщину, имя которой для него до сих пор не было известно. Впрочем, сейчас на ней был бейдж, и Майк даже смог приподняться на локтях, чтобы прочитать его.
- Моргана Ллевелин... - мужчина откинулся обратно на подушку, не сводя взгляда с девушки. - Что ж, рад знакомству. Мне кажется, мы когда-то встречались?..
Он говорил тихо, едва двигая разбитыми губами. Есть в работе на Верхней Пангее свои минусы — у некоторых людей здесь бывают телохранители, как и случилось в этот раз. Майк еще только руку протянул к той девице в ресторане, а за его спиной уже возник один из охранников. Скорее всего кто-то из тех троих громил обладал способностью распознавать мутантов, иначе почему еще его так быстро выволокли на улицу и затащили в проулок за рестораном. Майк медленно поднял руку и закрыл ладонью глаза. Подумать только, он сейчас практически беспомощен и находится в одной комнате с той, которая вряд ли особо счастлива его видеть. Когда-то Майк пытался выудить информацию из памяти Морганы, но наткнулся на ментальный блок, болезненно откинувший его назад. Тогда ему даже имя этой женщины выяснить не удалось, а теперь... Ну хоть что-то. Хотя Майк предпочел бы больше вообще никогда не встречать ту, к кому в голову проникнуть так и не смог.
Майк судорожно вздохнул, стараясь сдержать очередной приступ кашля — нельзя же в январе месяце валяться столько времени на асфальте, да еще будучи в одной только рубашке да брюках. Оставалось надеяться, что воспаление легких или еще что-то подобное обойдет его стороной. Майк не смотрел больше на женщину возле кровати, словно пытался этим действием отрицать её присутствие рядом. Вместо этого, повернув голову, он наблюдал за ритмом своего пульса на экране одного из множества приборов. Это даже как-то успокаивало, и подскочившие было количество ударов сердца постепенно вернулось в норму.
Пытаясь рассчитать, сможет ли он встать и как можно скорее убраться отсюда, Майк с сожалением отметил, что ему стуки — не меньше — придется провести в стенах этой больницы. Он вынужденно обернулся обратно к Моргане.
- Расскажете мне о моём же состоянии, док? - он болезненно улыбнулся, отчего разбитые губы вновь закровоточили. Неприятно. Майк сейчас вновь изучающе смотрел на Моргану, и его взгляд жадно впитывал в себя каждую мелочь: выбившуюся прядь каштановых волос, темно-зеленые глаза, ярко-красные губы, выделяющиеся на бледной коже. Да мисс Ллевелин следовало бы быть аристократкой и сидеть в своем особняке, а не работать в больнице.
Сколько же тайн есть в твоей голове, малышка?
Майк не собирался даже пытаться вновь проникнуть в её сознание. Конечно, если бы он наверняка знал, что она обладает ценной информацией, то сделал бы всё, чтобы проломить её ментальный блок, но в этом необходимости не было. Да и конкретно сейчас Майк вряд ли был способен на что-то большее, кроме изменения простейших поверхностных воспоминаний. О том, чтобы вести какую-то псионическую борьбу и речи не шло — Майк был вымотан настолько, что сил не оставалось даже посмеяться над ситуацией.
И угораздило же...
Мужчина понял, что взамен ощущению абсолютно разбитости приходит злость. Злость на свою неосторожность, злость на нелепое стечение обстоятельств, злость на то, что есть мутанты, в головы которых Майку проникнуть не дано. Последнее особенно сильно уязвляло самолюбие и желание держать под контролем всё и всех. Но о каком контроле может идти речь, когда ты лежишь на больничной койке, я женщина в белом халате никогда не будет исполнять твои прихоти, потому что ты попросту не можешь взаимодействовать с её памятью?
- Что ты будешь делать, Моргана? - он смотрел на женщину спокойно, хотя больше всего сейчас хотелось заорать. Она ведь могла сдать его ДКМ и наверняка именно это и сделает, пока он не в состоянии должным образом сопротивляться. Майк с трудом сел, то и дело морщась от боли. Если подумать, он мог бы всё же попытаться дойти до Нижней Пангеи... наверное.

Отредактировано Michael Northman (2014-07-04 08:51:18)

Майк с интересом наблюдал за внутренней борьбой Морганы. Вряд ли она испытывала к нему теплые чувства после их не самой приятной встречи, но долг медика, который должен помогать всем, брал своё. Майк закрыл глаза, решив не мешать, не нервировать её лишний раз. Сейчас больше всего хотелось покоя и ничего больше. Хотя бы день отдохнуть от этого всего. От работы на Версус. От ненависти людей к мутантам. От ненависти мутантов к людям. От постоянного страха быть пойманным. Хотя бы день отдохнуть. Пожалуйста.
В конце концов, спустя долгие мгновения молчания, Моргана тоже заговорила. Майку отчего-то было чертовски приятно, что она не стала отрицать их встречу. Видимо, взыграло самолюбие. И, конечно же, неизбежно возни вопрос об имени. Майк долго молчал, прикидывая, что ей ответить. Естественно, не было никакого желания светить своё настоящее имя. Тем более перед той, из чьей памяти он не смог бы так просто его стереть, если понадобится. Наконец он посмотрел на неё и без каких-либо колебаний ответил:
- Немо. Меня зовут Немо, и моего имени, я думаю, тебе хватит, - он даже постарался улыбнуться. Вышло очень плохо.
Как же ясно было видно, как личные интересы Морганы уступают место работе. Майк молча наблюдал, как Моргана наливает воду в стаканчик, как протягивает ему таблетки в колпачке. Хотелось верить, что снотворного среди этих таблеток нет. Извечная подозрительность Майка было не столь плохой вещью, но сейчас он просто решил довериться судьбе. Валяться здесь и терпеть боль в каждой клетке своего тела вовсе не хотелось. А в больнице, помимо Морганы, скорее всего никто и не знал, что Майк мутант, а значит вряд ли таблетки окажутся сильнодействующими транквилизаторами. Наверное.
Ну… если что, Стейтфилд наверняка сможет меня вытащить из лап Департамента контроля мутантов.
Здравый смысл при этом не преминул отметить, что ни хрена Майк Виктору Стейтфилду не нужен, поскольку тот всегда мог найти более достойную замену на роль одного из информаторов Версус. Это было несколько прискорбно, но факт оставался фактом. Любого можно заменить при необходимости. И не стоило строить иллюзий на этот счёт. Простой информатор не столь ценен для Версус – слишком много чести. Информаторы вообще не слишком в цене, если попадают в беду. За информацию им платят, а вот из всяческого дерьма никогда не спасают, на это никто не подписывается. Поэтому глупо было ожидать исключения для Немо.
- Да, руки мне не сломали и на том спасибо, – Майк взял стаканчик с водой и колпачок с таблетками и выпил всё, не морщась; у таблеток в специальной оболочке не было совсем никакого вкуса. – Больше никаких шуточек. Я и в прошлый раз прекрасно понял, что шутить с тобой нельзя. К сожалению.
Он с опаской отнесся к протянутой к нему руке, но продолжил сидеть смирно, позволяя Моргане промокнуть разбитые губы, стирая кровь. Она касалась очень осторожно, видимо, не раз приходилось уже работать с такими невезучими, как Майк. Вторую салфетку Майк из её рук взял сам, осторожно, чтобы не прикоснуться к ней, не спугнуть, и прижал белое бумажное полотно к губам, стараясь не морщиться. Возможно, всё было не столь плохо, как казалось на первый взгляд.
Но, едва услышав о заявлении Морганы сдать его, Майк напрягся. В одно мгновение спокойный взгляд стал злым и настороженным. Даже то, что Моргана не спешила уходить, всё еще оставалась рядом с ним, ничуть его не успокаивало. Наоборот, выводило из себя, выбивало почву из-под ног. Майк смотрел на неё внимательно, готовый в любой момент всеми правдами и неправдами сбежать отсюда. Если подумать, силы еще оставались на то, чтобы ударить Моргану достаточно сильно, вырубив её. Можно было бы попытаться пробиться через её ментальный блок, но с псионической стороной борьбы следовало бы быть крайне осторожным. Иначе она становилась одинаково болезненной и для нападавшего и для защищавшегося. А боли в жизни Майка конкретно сейчас хватало с лихвой.
- Моя бы воля, я бы больше тебе на глаза никогда не попался. Не люблю тех, кто не дает мне проникнуть в свою голову, - без обиняков ответил Майк; он коснулся ссадины на правой скуле, прикидывая, сколь долго она будет заживать, и не останутся ли следы, которые могу стать прекрасной приметой для Тайной полиции. – О да, мне попалась еще одна строптивая дамочка. В сравнении с ней ты просто ангел, Моргана.
Он совсем не хотел язвить, но слова прозвучали излишне грубо и обозленно. Майк поднял руки к голове, потирая гудящие от боли виски. Около часа назад, когда он лежал в луже собственной крови в проулке, ему казалось, что хуже быть не может. Но нет, нет же, мироздание в который раз доказывало, что всегда есть место для того, чтобы всё стало еще хуже, чем было. Майк вновь заинтересовался кучей медицинских приборов у своей кровати, словно в один миг утратил всякий интерес к Моргане. Он честно не знал, что ему сейчас делать и куда деваться. Всё было как-то очень уж скверно. Наконец, понимая, что молчание в палате повисло тягучей неприятно паутиной, Майк пошевелился. Уже чуть тише, спокойнее, он наконец выдохнул то единственное, что способен был сейчас произнести:
- Спасибо.